| После драки Красная Армия жалобами не машет |
| 23.02.16 09:11 |
|
После драки Красная Армия жалобами не машет Фото: screenshot Даже советская традиция драк пехоты с флотом и та скрепляла нерушимое братство родов войск. Так как правильное воспитание не позволяло им доносить друг на друга. Считалось это делом сугубо военно-личным. На одном таком загляденье посчастливилось побывать и мне. Это сегодня чуть коснись новобранца, он телефонограммы о синяке в Следственный комитет шлет. Немного прикрикни на курсанта, тут тебе группа правозащитников с журналистами выпрыгивает в социальные сети. А тогда, на 23 февраля 1986 года, получилось красиво во всех отношениях. Эх, смартфонов при СССР не было. Усмотрелись бы сегодня, в юбилей, тридцать лет спустя. То произошло на Васильевском острове, на его Большом проспекте, в Доме культуры имени Серго Орджоникидзе. Соорудили там, понимаешь, танцы в честь Красной Армии, а какая-то мудрая голова пригласила военно-морских курсантов училища имени Фрунзе плюс курсантов училища имени Можайского, что ракетами увлекаются. Вот к вечеру в мой кабинет и влетел заместитель начальника уголовного розыска Виктор Ткачевский. Кричит, мол, кто живой – все на "Газик" и хором на заявку. Подлетаем, выскакиваем и, в общем-то, понимаем, что погорячились. Возле входа куча и совсем не мала, а внутри явно похлеще будет. Но отступать как-то нам было стыдно, тем более, что оперативная обстановка налицо. Исходя из экипировки бьющихся, мы поняли – черные против светло-зеленых. То есть море против суши. Самый опытный из нас – старшина, он же водитель, вылезать не стал. А отогнал машину, двигатель не выключил, а двери распахнул. Чтоб нам при побеге полегче было в салон впрыгивать. Капитан милиции Ткачевский, нервно отпихнув от себя пару военных тел, шагнул через двери клуба, и мы все оказались в просторном зале. Там происходило примерно тоже самое. Человек под тридцать в черных кителях пытались победить полроты пехотинцев. А кругом бескозырки и фуражки, как конфетти. Что потрясло, что уничтожали они друг-дружку без воплей и ругательств. Молча и сопя, у них выходило. На нас никто не обратил внимание. Понимаем: курица – не птица, милиционер – не офицер. Постояв несколько секунд, капитан Витя принял решение. Он вынул пистолет Макарова и всю обойму выпустил в потолок. Если вы представили шум, вызванный восьмью выстрелами, а также штукатурку, что обвалилась нам же, в основном, на головы то, как вы думаете, какова была реакция? Все остановились или бросились на нас? Вот именно. Никто даже не обернулся. То есть ни один курсант. Настоящие солдаты. Такие при пальбе из гаубицы под стволом храпеть могут. Тут я потянул начальника за рукав и так ласково ему предлагаю: "Виктор Васильевич, пошли отсюда". А капитан уже вынул вторую обойму и философски ее вертел в пальцах. А на нас по-прежнему никто не глядел. Парни все также делом занимались. В этот момент нам под ноги залетел курсант с Можайки. Он, словно накаутированный боксер, приподнялся на колене, посмотрел на нас, понял, что мы – штатские, потерял интерес и с полуприсяда прыгнул обратно в толпу. До сих пор помню его хрип в полете: "Жабы!". Надеюсь, это он не о нас тогда так подумал. В толпе мелькали и ремни. Кстати, немного краеведческих наблюдений: у солдат были ремни из кожезаменителя, а у курсантов – кожаные. Свистят легче – гибкие, зараза. - Валим, - скомандовал капитан, и мы вышли. А если честно, то практически выбежали. Когда запрыгнули в "Газик", старшина, вжав газ, так прокомментировал: "Хорошо, ума хватило никого не задерживать". Он, кстати, уже по радиостанции посвятил в тему дежурного. Дежурный позвонил наверх, верх поднял в ружье роту внутренних войск в/ч 5402, что квартируется до сих пор возле Эрмитажа. Как поется, мент конвойному - не кент. И это верно, так как когда подкатили их грузовики, приятно было глазу. - Касимов с бойцами, туда! – орал лейтенант. - Сержант Джумабеков, туда! Они тут же окружили тех, кто барахтался на панели, и вошли правильным клином в клуб. Вскоре картинка была ровная: коридор из ВВ, а они все были казахи и киргизы, и гарканье: "Налево! Направо!". То есть сортировали их по цвету. Очень удобно, оказалось. - Подбородки прижать! Руки за спину! – да, это тебе, не "берите стул, присаживайтесь". Вскоре прибыли и их отцы-командиры из училищ. Тут уж мат стоял такой, какой и милиции не снился. - Сопли подотрите! От ментов убежать не сумели – флот позорите, - поучали их каперанги. - Вас в двое больше, а навалять матросне не могли! – поддакивал преподаватель из Можайского. Был к тому же немного не трезв, но то был праздник. И двумя колоннами, повели касатиков по казармам. Моряков на набережную Лейтенанта Шмидта, ракетчиков на Петроградку. А кто-то из очень старших офицеров остался в клубе, чтобы решить вопрос с поломанной мебелью. Ее потом, так сказать, импортозамещали из тех же училищ. Нам же руководство объяснило, что рапортов писать не надо, так как гражданским урон нанесен не был. Это сегодня бы к утру были новости на всю Россию, а тогда "Вечерний Ленинград" не посчитал это интересным. Те прибывшие офицеры нас заверили – ни одной жалобы к нам не поступит, потому, как ни одной ссадины зафиксировано не будет. Так оно и вышло. Вот это школа. А нынешние все стонут и в любую секундочку потерпевшие. |